не могу сфокусироваться, ну и ладно я просто улыбаюсь всем.
— И та-а-ак наша победительница… Мелисса Блэк! — Я затихаю, опять она. — Эта девушка, к сожалению, покинула Отбор, так что победа достаётся…. — Так Чак, давай, соберись, вспомни хоть какое-нибудь выступление… — Аника Буш!
Девушка нерешительно поднимается на сцену, она, что меня боится? Я целую тыльную сторону её ладони, на её лице играет неуверенная улыбка.
— Прекрасная игра Аника, похлопаем, говорю я, аплодируя ей. — И вот дорогая, твоя награда. — Я беру со столика Плоскую чёрную коробочку и открываю перед ней. Это полный комплект украшений с изумрудами. Она удивляется, и очень аккуратно принимает её. Я обнимаю ей и, насладившись запахом её прекрасных духов, целую её в щёку и отхожу. — Ну а остальным девушкам поощрительные призы! — Я жестом указываю раздать девушкам квадратные коробочки с серьгами.
— Что здесь происходит? — Я изо всех сил пытаюсь разобраться, кто это говорит и наконец, вижу отца стоящего у дверей.
— Папа!
— О нет! — Склонив голову, вздыхает мама, на что я лишь мило улыбаюсь, надеюсь что мило.
— Идём! Чарльз! — Взяв меня за плечи, тянет отец.
— Спасибо за вечер, — быстро проговариваю я в микрофон и поддаюсь родителям.
— Ты думаешь, что ты делаешь!? — Взрывается мама, как только за нами закрывается дверь главного зала.
— Всё хорошо! — Уверяю я их и начинаю дико смеяться, отец усмехается, а мама недовольно вздыхает. — Поймите меня, девушка, которая мне очень сильно понравилась, оказалась потаскухой…
— Чак! — Выкрикивает мама, а отец притих.
— Беременной! Что я должен чувствовать? А так я чувствую лишь то, как мне весело и легко, хоть и знаю, что завтра будет чертовски стыдно и всё такое. — Кажется, я должен был молчать про неё.
— Что? Про что он вообще?
— Потом объясню, а сейчас отведи его наверх, ему нужно отоспаться, а я пойду, извинюсь перед гостями.
— О чём ты говорил? — Спрашивает папа.
— Чёртовы бабы, с ними так сложно, очень сложно, — еле говорю я, и на большее сил не остаётся.
* * *
Наверное, я уснул на час потому что я на своей кровати. И я ещё пьяный. Встаю на ноги и удачно подхожу к своему стеклянному шкафчику с бутылками алкоголя. Наливаю немного, выпиваю и разбиваю стакан о стену. Мне становиться легче, я так зол!
Я выхожу в коридор, мне нужно на улицу. И снова свет в библиотеке, мне даже не нужно заглядывать туда, чтобы узнать кто там.
— Кэтрин, ты не спишь? — Зайдя, спрашиваю я девушку, которая стоит у окна в своём невероятном платье.
— Сейчас пойду, — холодно отвечает она, я подхожу ближе и прикасаюсь к её руке, она отдёргивает её.
— Кэтрин? Что не так? Я подумал, ты меня простила?
— Я ненавижу все о тебе. Почему я люблю тебя? — Выкрикивает она, повернувшись ко мне, её глаза заалелись слезами, но злость моя становиться всё яростней. — Я бы хотела сделать тебе так же больно, как ты сделал мне, но я никогда не смогу быть такой жестокой. Что ты устроил сейчас? Где тот Чак, которого я знала всю свою жизнь? — Толкая меня в грудь, выкрикивает она. — Я хочу быть в состоянии смотреть на тебя и не чувствовать всю эту боль, причиненную тобой. — И снова толчок, я всё отхожу и отхожу назад, пытаясь сохранять самообладание, но она лишь злит меня ещё сильнее. — Я настолько сильно тебя люблю, что даже игнорирую твоё ужасное отношение ко мне.
— Хватит! — Выкрикиваю я и опрокидываю с рояля все бутылки и бокалы, весь хрусталь разбивается в дребезги о деревянный пол, всё содержимое разливается и стоит треск. Кэтрин сильно пугается и отпрыгивает назад. — Может ты, наконец, перестанешь во всём винить только меня!? — Мой крик, должно быть, слышат все. Я делаю шаги к ней на встречу, разбрасывая стулья на пути, она отходи от меня всё дальше. — Ты не видишь никого кроме себя самой, бедняжка Кэтрин! Ты жалкая! Ты только и делаешь, что плачешь и просишь о помощи! — На пол снова что-то летит, я даже не понимаю что опрокидываю.
— Пожалуйста, остановись, ты пугаешь меня! — Молит Кэтрин когда упирается в стену выставив руки вперёд.
— Я — монстр. — Ударив кулаком о стену за ней, выкрикиваю я. — В моём сердце таится зло. Я причиняю боль всем, кого люблю. Я собственник. Я всегда ошибаюсь и забываю, каким был до этого. Я делаю вещи, зная, что это неправильно, но всё-таки такой я. Я упрямый и эгоистичный. Я беру то, что хочу, даже если не заслуживаю этого! — Выкрикиваю. — Ты это хотела услышать? Ты хотела, чтобы я признал!?
— Пожалуйста! Хватит! Чак!
Сознание словно по щелчку возвращается ко мне, и я смотрю по сторонам. Полная разруха. Стулья валяются на полу, битое стекло, мокрый пол, это сделал я?
Я тут же отходу от Кэтрин как можно дальше, практически до самой двери.
— Прости, — шепчу я, она качает головой, будто показывая, что всё в порядке, но я сломал её, она всё ещё держит руки перед собой, будто защищаясь. — Прости, я идиот! Я подумал… — Я не успеваю договорить весь этот бред, потому что она падает на колени и закрыв ладони руками и начинает плакать.
— Нет! — Выкрикивает она, когда я подхожу к ней чтобы утешить. — Не подходи! Уйди, прошу, уйди!
— Кэтрин прости, умоляю, я не хотел, ты замечательная, это я придурок! — Нет, нет, нет, я не могу снова её потерять.
Проходит несколько минут, а я всё также стою в нескольких шагах от неё и боюсь сделать лишний шаг. Она убирает руки от лица и поднимает голову с колен, Кэтрин видит, что я всё ещё здесь, в её глазах нет злости, обиды, они чисты и… будто она приняла всё то, что я сказал.
Не спеша подхожу к ней, поднимая стул на пути, и опускаюсь на пол сбоку от неё.
— Я увидела тебя сегодня, показалось, что мы никогда раньше не встречались. Словно солнце село в твоих глазах и отказалось восходить, — говорю я спустя минуты полной тишины, должно быть мой разум ко мне возвращается, хотя ещё не окончательно. Я поворачиваю голову к ней, и она поворачивается ко мне. Заплаканные глаза, слабая улыбка, всё такое знакомое и в то же время удивительно новое я вижу в ней.
— Когда мы были вместе, каждая клеточка моего тела кричала, что это правильно, что мы идеальная пара, и такая любовь может изменить всю мою жизнь, но одновременно я всегда боялась, что ты забудешь меня, всегда была эта неуверенность в
